Я дочитывала эту книгу Александра Григоренко в самолете на высоте 10 тысяч метров. Над Сибирью совсем не было облаков. Я видела бесчисленные ветви великого Древа жизни Йонесси (Енисей) - множество больших и малых рек. Какие они разные! Одни текут прямой, как стрела, дорогой. Другие извиваются, мечутся в поисках своего пути. И у каждого человека по праву рождения своя река и своя судьба, у каждого свое гнездо на Древе жизни. Так понимали устройство мира древние народы Сибири. Ее дикие просторы (где там человек? где?) виделись мне с поднебесной высоты поэтической иллюстрацией к роману "Ильгет", книге такой же печальной и возвышенной, как эти необозримые дали.четверг, 30 июля 2015 г.
"Не бывает человека без своей реки". О книге А. Григоренко "Ильгет. Три имени судьбы"
Я дочитывала эту книгу Александра Григоренко в самолете на высоте 10 тысяч метров. Над Сибирью совсем не было облаков. Я видела бесчисленные ветви великого Древа жизни Йонесси (Енисей) - множество больших и малых рек. Какие они разные! Одни текут прямой, как стрела, дорогой. Другие извиваются, мечутся в поисках своего пути. И у каждого человека по праву рождения своя река и своя судьба, у каждого свое гнездо на Древе жизни. Так понимали устройство мира древние народы Сибири. Ее дикие просторы (где там человек? где?) виделись мне с поднебесной высоты поэтической иллюстрацией к роману "Ильгет", книге такой же печальной и возвышенной, как эти необозримые дали.
среда, 15 июля 2015 г.
Седьмая неделя лета. Читаю
Подходит к концу седьмая неделя драгоценного лета. Читать летом - хорошо! Можно дома, можно в скверике, можно в метро. Главное, чтобы книжка была интересная. Книги, которые я прочитала за эти семь недель, терпеливо ждали, пока 65 моих девятиклассников сдадут ОГЭ и я смогу вздохнуть свободно. И дождались.
Александр Чудаков. "Ложится мгла на старые ступени". Роман-идиллия.
Рассказчик - представитель того поколения, которое знает, что такое ГУЛАГ, хранит живое ощущение великой войны. Главный человек в его жизни - Дед, Саввин Леонид Львович, который получил духовное образование, но священником не стал. Внука своего Антона он любит за любознательность и чуткое сердце и дает ему уроки жизни, которые тот никогда не забудет. Семья Саввиных-Стремоуховых - это островок неторопливой жизни, построенной - вопреки обстоятельствам - на повседневном тяжком труде и по законам добра и справедливости. Память рассказчика хранит множество деталей, подробностей, лиц, случаев из жизни, преданий, стихов, песен. Автор совершенно уверен в том, что нам с вами будет "остро-любопытно" все то, что так дорого ему самому в прошлом. Например, его товарищ, "гений орфографии" Васька, который "из своего орфографического опыта сделал незыблемый вывод: в русском языке все слова пишутся не так, как произносятся, причем как можно дальше от реального звучания": "пестмо", "педжаг", "зоз-тежка", "аппрекоз"...
Александр Чудаков. "Ложится мгла на старые ступени". Роман-идиллия.
Рассказчик - представитель того поколения, которое знает, что такое ГУЛАГ, хранит живое ощущение великой войны. Главный человек в его жизни - Дед, Саввин Леонид Львович, который получил духовное образование, но священником не стал. Внука своего Антона он любит за любознательность и чуткое сердце и дает ему уроки жизни, которые тот никогда не забудет. Семья Саввиных-Стремоуховых - это островок неторопливой жизни, построенной - вопреки обстоятельствам - на повседневном тяжком труде и по законам добра и справедливости. Память рассказчика хранит множество деталей, подробностей, лиц, случаев из жизни, преданий, стихов, песен. Автор совершенно уверен в том, что нам с вами будет "остро-любопытно" все то, что так дорого ему самому в прошлом. Например, его товарищ, "гений орфографии" Васька, который "из своего орфографического опыта сделал незыблемый вывод: в русском языке все слова пишутся не так, как произносятся, причем как можно дальше от реального звучания": "пестмо", "педжаг", "зоз-тежка", "аппрекоз"... среда, 1 июля 2015 г.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)
